Письма от дочери папиного коллеги

Мой папа занимался английской литературой, тоже закончил филфак МГУ, защитил диссертацию по британской литературе и работал в издательстве «Прогресс». Не могу точно установить, где конкретно он познакомился со своим коллегой из Восточного Берлина, специалистом по английской литературе Карлом Хайнцем — на какой-то конференции, наверное. Они друг другу понравились и обменялись координатами. 

У этого немецкого коллеги была очень активная, как и полагается немцу, жизнь, и на все каникулы и в отпуска они куда-нибудь ездили, в том числе, в Советский Союз, на Кавказ, кататься на горных лыжах. Естественно, они ездили через Москву и заезжали к нам в гости. Это самый конец 1970-х — начало 1980-х. А в перерывах обменивались письмами и поздравительными открытками. 

И однажды, когда я училась в третьем классе, в письме к папе пришло еще одно письмо, написанное детским почерком по-английски, с какими-то картинками, нарисованными фломастерами. Оказалось, что дочка папиного коллеги написала мне о том, что она живет в Берлине, на год меня старше, учит в школе английский. Описала свои хобби и увлечения и спросила, не хочу ли я ей ответить. Я ответила, поскольку я училась в английской спецшколе и уже в тот момент могла написать ответ. Это был 1983-й год. 

В их семье было две девочки, одна — практически моя ровесница, а другая лет на пять постарше. И мне привозили от них вещи — в общем-то, ничего сверхъестественного, но всегда подчеркивалось, что это вещи из Западной Германии, то есть хорошие, качественные. Я, конечно, очень радовалась этим посылкам. Но я не знала, как выглядит младшая дочка — я ее никогда не видела, а фотографии тогда было почему-то не принято посылать.

Первая встреча

В общем, в 1983 году  мы начали переписываться по-английски и переписывались шесть лет, пока нам не исполнилось 16. Я была, по-моему, в десятом классе или, может быть, только закончила школу, когда Марит впервые приехала в Москву. Это был 1988 или 1989 год, то есть, мне было 16, а ей 17 лет, когда мы впервые увиделись. Мы ездили в Загорск, Абрамцево — как водится, по разным достопримечательностям. Я познакомила ее со своими подружками и мы вместе гуляли по Москве, общались по-английски все вместе, веселились. А через год мы с мамой поехали в Берлин. Это была наша первая поездка в Берлин, и это было как раз после перемен, die Wende. То есть мы везде ездили, и можно было уже спокойно звонить на Запад. Мне кажется, мы ездили в Гамбург. 

В общем, мы приехали на поезде в Берлин и я вообще в первый раз оказалась за границей — помимо Прибалтики, которая тогда не считалась заграницей. А у них в Восточном Берлине был свой дом. Маленький, на самом деле, и скромный, совсем не вилла. Но тогда для советского гражданина это было, конечно, удивительно — свой дом. Я впервые попробовала йогурт, это было здорово. Ну и вообще было много всяких впечатлений. Говорили мы по-английски. 

В это время у Марит появился русский друг из какой-то военной части — они жили недалеко от Карлсхорста, где стояли военные части. Я не помню, чем все это закончилось, но она поступила в университет на английскую и славянскую филологию и стала учить русский язык. Она закончила университет с отличным владением тремя языками: английским, французским и русским. А русский она учила, в частности, регулярно приезжая в Москву. А еще она училась в Одессе. И вот эта переписка, которая началась в 1983 году, так или иначе продолжалась — в форме поздравительных открыток или открыток из каких-то путешествий.

Жизнь в одном городе

В какой-то момент Марит вышла замуж в Питере и я была у нее свидетельницей на свадьбе. Они уехали в Берлин, но тут я вышла замуж в Москве, у меня родилась дочка и Марит стала приезжать в нашу расширяющуюся семью, мы вместе ездили отдыхать. Потом она снова вышла замуж и у нее с родился ребенок — тут уже я со своими детьми приехала встречать эту маленькую новорожденную девочку. А когда девочке исполнилось четыре года, мы уже жили здесь: в 2015 году мы переехали в Берлин. 

Тогда они, наконец, решили пожениться и я опять была свидетельницей на свадьбе, уже на второй. Последние семь лет мы живем в одном городе, вместе справляем праздники, проводим время вместе, наши младшие дети дружат. И получается, что среди моих друзей даже в Москве довольно мало тех, кто знает меня столько лет, сколько Марит. У меня было некоторое количество других знакомых из Англии или из Швеции, тоже через папу, но это все рано или поздно умирало. А с Марит — нет.

Интервью: Наталья Конрадова

Интервью с Марит Магистер можно прочитать здесь.

Unerwünschte Wege 2022