Александр Базилевский: Я учился в аспирантуре в Московском государственном университете, на геологическом факультете, на кафедре геохимии. И у нас были совместные занятия для аспирантов разных кафедр. И там я познакомился с Кристиной Зигерт. На нее особо внимания никто не обращал — тогда было довольно много иностранцев и среди студентов, и среди аспирантов.
Когда я стал аспирантом, меня сразу привлекли к зимней практике студентов-геологов. Я два раза вывозил студентов на практику на Кольский полуостров и подружился с ними — мы иногда встречались в клубной части университета. Туда же приходили девушки с географического факультета, одной из них была Лариса. Так мы с ней познакомились, а закончилось тем, что мы поженились.
Как-то, когда я уже был женат на Ларисе и мы жили в Теплом Стане, раздался звонок в дверь — кто то пришел. Я открываю дверь, а это Кристина, которая говорит мне: «А ты чего тут делаешь?» Говорю: «Я тут живу. А вот Лариса, моя жена». Оказывается, она пришла к Ларисе Ивановне, не зная, что бывший аспирант Базилевский — ее муж.
Лариса Базилевская: У Кристины была очень редкая специализация. Она изучала литологию — вещественный состав мерзлотных отложений. И поскольку на моей кафедре мы занимались очень похожими вещами, мы с ней подружились и она нам очень помогала. Я изучала лёссы на Русской равнине. Она пришла в гости, чтобы мне помочь — учила, как шлифы смотреть, очень помогала методически. Я уже работала в университете на кафедре палеогеографии, а это близкие вещи. Так что мы были коллеги и моя начальница очень ее уважала.
После аспирантуры она сразу уехала с мужем Женей в Якутию работать, и там они очень долго прожили, лет 20. Мне кажется, они учились вместе еще до аспирантуры, студентами познакомились. Питерский такой молодой человек, потом из него вырос очень серьезный ученый. И Кристина — очень редкий специалист, с немецкой дотошностью изучала породы и нас учила, приглашала к себе. Уже позже, наверное, это был 1986 год, мы были на международном совещании, которая она организовала, плавали по Лене и Алдану.
Но как только она поняла, что будет воссоединение Германии, Кристина решила уехать, чтобы не остаться в Якутии навсегда. Одна жила в Циттау, на границе с Чехословакией. У нее еще был жив отец, который был участником войны, брат. Но потом она нашла работу и работала в Потсдаме, там есть институт, который занимается проблемами мерзлоты.
Кристина организовала несколько немецких экспедиций немецких в Якутию. Ее муж Женя остался в Якутии — она уехала без него, но они не расстались, а жили порознь. И она к нему в Якутию приезжала, и он к ней в Германию, а летом встречались в экспедициях. Она довольно долго приезжала в Россию каждый год.
И мы к ней в Циттау приезжали. С ковидом перестали ездить, а раньше практически каждый год ездили месяца на два-три в Берлин, в Линдау и в Гёттинген. Александр Тихонович работал в Институте Макса Планка по изучению солнечной системы, который сначала был в Линдау, а потом его перевели в Гёттинген, построив новое здание. Мы там тоже несколько лет подряд работали. Потом стали ездить в Берлин, в Свободный университет. А сейчас они нас уже не зовут.
Интервью: Наталья Конрадова
Unerwünschte Wege 2022